|
|
Портреты
ВОСПОМИНАНИЯ ОБ УЧИТЕЛЕ...
Автор: Сурая АГАЕВА Город
: Baku Страна : Azerbaijan
Страницы
:
1
::
2
::
3
К 100-летию Лятифа Керимова
 Имя народного художника Азербайджана Лятифа Керимова, 100 летие которого в этом году отмечается в рамках Юнеско, хорошо известно в мире как выдающегося специалиста в области коврового и, шире, орнаментального искусства. Лятиф Керимов известен как основатель Музея Ковра, как автор фундаментального научного труда «Азербайджанский ковер». Сочетание качеств исследователя-орнаменталиста и практика коврового искусства, глубокое знание особенностей традиционного орнамента позволило ему создать новые декоративные мотивы, претворив их в многочисленных ковровых, ювелирных, керамических изделиях и эскизах, архитектурных работах и т.п. Важно отметить, что несмотря на большое количество его произведений в них нельзя найти одинаковых, точно повторяющихся узоров.
Лятиф Керимов обладал широким спектром талантов: он мастерски владел каллиграфическими почерками насх и насталик, был известен и как знаток восточной классической поэзии. К нему, руководителю Отдела декоративно-прикладного искусства Института архитектуры и искусства Академии наук Азербайджана, обращались за научными консультациями не только ведущие ковровые организации и фирмы мира, но и представители самых разных специальностей: археологи, архитекторы, историки, литераторы, языковеды, востоковеды, художники, искусствоведы и многие другие.
Особое, может не столь известное для многих, место в его жизни занимала и музыка.
О значении музыкального искусства в жизни Лятифа Керимова, о его отношении и любви к музыке, мугамам, народным танцам я узнала с его собственных слов, общаясь с ним в течении многих лет как с одним из научных руководителей моей кандидатской диссертации "Абдулгадир Мараги и его музыкально-теоретическое наследие (14-15 веков)", которую я защитила в Москве в 1979 году. В тот же период начала работать с ним и в качестве соавтора над созданием фундаментального труда - "Толкового словаря восточных музыкальных терминов прошлых веков".
К музыке у Лятиф-муаллима было особое влечение. Уроженец Карабаха, Шуши, известных своими музыкальными талантами, Лятиф Керимов даже в довольно почтенном возрасте негромким, но проникновенным голосом напевал отрывки из мугамов, глубоко чувствовал их. По его признанию, в юности, живя по семейным обстоятельствам в Иране, он был одним из лучших учеников медресе по чтению нараспев Корана, особенно ему удавались мугамы Хиджаз, Махур, Сегях. Особенно сильные эмоции вызывал в нем Баяты-Турк: он не мог слушать и исполнять его без слез, при исполнении этого мугама, по его словам, он особенно ощущал отдаленность от Родины. Такие же сильные эмоции вызывал в нем мугам Сегях. Надо сказать, что Сегях известен в традиционной музыке многих народов Востока, но по общепринятому мнению профессиональных музыкантов, среди которых и известный иранский музыковед первой половины 20 века Рухулла Холеги, вариант азербайджанского мугама Сегях наиболее впечатляет, задевает глубинные чувства слушателей. Вероятно неслучайно, именно Лятиф Керимов, разбиравшийся в тонкостях мугамного искусства, был одним из первых оценивших замечательную своеобразную интерпретацию мугама Сегях тогда еще молодого, а ныне известного во многих странах мира талантливого кеманчиста Габиля Алиева.
Музыка, мугамы сопровождали его и в других областях жизни. Так, например, в молодые годы он посещал спортивные занятия в Зорхане – «Доме Силы», где проходили подготовку силовые спортсмены-атлеты, выступавшие и в спортивно-музыкальных зрелищах. Здесь физические упражнения выполнялись с каким-либо спортивным снарядом, тяжелыми предметами, такими как гири («санг»), палицы («сино»), разновидности копий («мил», «низе», «каббадэ»), и др. Специфика же этих занятий заключалась в том, что каждое упражнение выполнялось на фоне строго подобранного музыкального сопровождения: ритмического аккомпонемента на ударном инструменте и определенных мугамов, эстетический характер и ритм которых соответствовали данному физическому упражнению.
Познания Лятиф-муаллима в музыке не были ограничены мугамным искусством. Замечательное чувство ритма проявлялось и в его танцевально-мимических способностях. Например, он мастерски иллюстрировал значение термина “ленг-ленг”: «виртуозное, ритмичное поочередное вскидывание/движение бровями во время танца», сопровождая эту мимческую иллюстрацию искусным, ритмичным, на узбекский манер, движением шеи. Кстати, следует отметить, что острый ритмический слух помогал ему и поэтических дискуссиях, в спорных ситуациях по определению вида и способа декламирования стихотворения, написанного в поэтическом размере аруз: ведь здесь большое значение имеет долгота и краткость гласных и пауз между словами.
Однако, также как и в изобразительном, так и в музыкальном искусстве Лятифа Керимова интересовали исторические корни восточной культуры, этимологические вопросы художественной и музыкальной терминологии в Азербайджане и на Востоке в целом. Несмотря на то, что он не был профессиональным музыкантом, его как представителя азербайджанской культуры всегда волновала существующая ситуация неразработанности проблем истории музыки Азербайджана прошлых веков, богатого музыкального наследия азербайджанского народа. Отмечу, что Лятиф Керимов был одним из первых в Азербайджане, кто опубликовал статью о жизни основателя восточной музыкально-теоретической системной школы, выдающегося азербайджанского ученого-музыканта 13 века Сафиаддина Урмави (Журнал «Азербайджан», 1965, № 7, с.170-173). Образу Урмави он посвятил и ковер. В сюжете этого ковра также проявились знания Л.Керимова истории музыкального искусства: портрет Урмави изображен на фоне двух музыкальных инструментов – нузха и мугни, изобретение которых приписывается самому великому музыканту. На ковре, под портретом изображен своеобразный арабский алфавит (абджед), созданный Сафиаддином в качестве основы средневековой нотописи.
Важным условием для воссоздания истории науки музыке Азербайджана было, по справедливому мнению Л.Керимова, изучение теоретических трудов и другого выдающегося средневекового азербайджанского ученого – Абдулгадира Мараги (14-15 вв.). О роли этого ученого в развитии музыкального икусства Ближнего и Среднего Востока писали в своих статьях как зарубежные, так и отечественные исследователи, среди них Г.Фармер, Р.Йекта, У.Гаджибеков, А.Бадалбейли. Вместе с тем специальный монографический труд, посвященный творчеству ученого-музыканта еще не был написан. Изданный в Иране в 1966 году небольшой трактат хотя и был заметным событием, но не восполнил в достаточной степени пробел в истории музыки. Оригиналы рукописей Мараги, написанных на фарси, который в совершенстве знал Л. Керимов, находились в библиотеках Турции, Ирана, Англии и других зарубежных странах. Отсутствие этих рукописей в Азербайджане побудило его приобрести фотокопии и микрофильмы этих рукописей. Многие из них были присланы ему в дар, как эксперту по ковровому искусству, интересующегося историей музыкального искусства Востока.
Страницы
:
1
::
2
::
3
|
