|
|
Портреты
С. С. СКРЕБКОВ И Е. В. НАЗАЙКИНСКИЙ
Автор: Марина СКРЕБКОВА-ФИЛАТОВА Город
: Moscow Страна : Russia
Страницы
:
1
Учитель и ученик, профессор и студент, затем – аспирант…А позднее ученик становится одним из самых выдающихся отечественных музыковедов, педагогов и общественных деятелей – такова творческая судьба профессора Евгения Владимировича Назайкинского, блестящего представителя научной школы своего учителя, профессора Сергея Сергеевича Скребкова. В эту школу входили и входят широко известные ученые, которые развивали научные идеи своего руководителя, доктора и кандитаты искусствоведения: М. Е. Тараканов, В. В. Медушевский, Д. А. Арутюнов, Ю. Н. Рагс, Н. С. Гуляницкая, Э. Д. Федосова, Ф. Г. Арзаманов и многие другие.
Творческие корреляции, возникающие между учителями и их воспитанниками, нашли отражение в огромном массиве литературы. Личное воздействие учителя на студента, важное во всех областях деятельности, имеет особенную ценность в научной и тем более в художественной сфере. «…Он был для меня учителем в самых разных ипостасях – и как преподаватель, сообщающий азы, и как научный руководитель в годы аспирантуры, и как шеф акустической лаборатории, в которой я продолжал работать довольно долго, и, наконец, как заведующий кафедрой теории музыки, куда я был, благодаря стараниям учителя, переведен из Музыкально-педагогического института им. Гнесиных» 1.
Важнейшими педагогическими принципами С. С. Скребкова Е. В. Назайкинский считал синтез, сочетание, казалось бы, несовместимых сторон – глобальный взгляд ученого на музыкальное искусство как на колоссальный пласт человеческой культуры в целом и одновременно с этим – пристальное внимание к тончайшим деталям художественного целого. Глобальность взглядов С. С. Скребкова нашла свое преломление в фундаментальной монографии «Художественные принципы музыкальных стилей», опубликованной посмертно2. Вместе с тем в учебнике полифонии, как и в других трудах, связанных с педагогической деятельностью, С. С. Скребков подробнейшим образом рассматривал, анализировал, демонстрировал студентам тонкости полифонического письма, особенности музыкальной формы и гармонии.
Научные идеи, связанные с исследованием музыкально-эстетических категорий стиля, жанра, общей эволюции их развития в европейской музыке, опирались на фундаментальные принципы, сформулированные С. С. Скребковым как триада – остинатность, переменность, централизующее единство. Развитие этих идей во многом осуществилось в одной из последних книг Е. В. Назайкинского «Стиль и жанр в музыке». Автор выделяет сформулированную С. С. Скребковым смысловую основу музыкального стиля в его историческом становлении как художественное единство: «Детальный анализ реальной выраженности стилевого своеобразия в самой материи искусства является важнейшим достижением работы Скребкова» 3.
Углубляя мысли учителя и проецируя их на современные представления о категории стиля, Е. В. Назайкинский дополняет аспекты этой категории. Он направляет свои исследования в область типологии стилей – исторического, национильного, жанрового, авторского. По мере углубления в специфику категории Е. В. Назайкинский постепенно раскрывает разнообразные ракурсы, формирует дефиниции, и особенно важным становится выявление природы индивидуального авторского стиля в соотношениях с другими сторонами целого, с процессами развития музыки, ее восприятия, языка и речи. «Стиль в музыке, как и в других видах искусства, есть проявление характера творческой личности, создающей музыку или интерпретирующей ее», «Система стилей характеризуется в музыке множественностью и иерархичностью», «В единичных музыкальных явлениях одновременно проявляют себя стили разных уровней и типов» 4. Такие дефиниции способны многое прояснить в сложнейшей проблематике и теории музыкальных стилей, до настоящего времени постоянно привлекающей пристальное внимание современного музыкознания. Очевидно, что Е. В. Назайкинский в значительной мере опирался на теорию стилей С. С. Скребкова5.
Е. В. Назайкинский высоко оценивал перспективность тех исследований С. С. Скребкова, в основе которых лежало обращение к системе триадичности, и прослеживал проявление триадичности не только в области категории стиля, но и жанра. «В ряде своих фундаментальных работ Сергей Сергеевич продемонстрировал перспективность триадных систем, понятий в области теории жанра и стиля. Широкое признание получила обоснованная ученым в книге «Художественные принципы музыкальных стилей» (1973) триада коренных жанровых типов музыкального тематизма6 (имеются в виду понятия танцевальности, или моторности, декламационности и ариозной кантиленности).
Е. В. Назайкинский специально отмечает в своей книге «Стиль и жанр в музыке», что понятие жанровых начал (истоков) было введено в отечественную литературу впервые именно С. С. Скребковым, и подчеркивает, что основой этой триады являестя музыкальный характер жанра, а не форма его бытования (с. 151). Развивая мысль о жанровых типах, или началах, Е. В. Назайкинский пишет: «Введенное С. С. Скребковым понятие можно трактовать и более широко, относя его к музыке в целом». Эти начала «…с одной стороны, образуют типологию высокого уровня обобщенности – типологию не самих жанров или жанровых групп, а неких музыкальных качеств, проявляющих себя не только в рамках какой-либо одной группы, но и далеко за ее пределами. С другой же стороны, к ним можно подходить и как к началам в генетическом смысле слова. Ведь выделенные исследователем жанровые качества музыкальных тем представляют собой результат длительного исторического развития жанров. Будучи легко распознаваемыми типами, они восходят также к неким изначальным музыкальным и даже домузыкальным прототипам» (с. 151 – 152).
Особенно интересными оказываются предложенные Е. В. Назайкинским параллели между эстетическими категориями: декламкационность – эпос, кантиленнсть – лирика, моторность – драма, а также их связь с триадой Б. В. Асафьева (симфонизм, песенность, концертность) (с. 153).
Можно привести многие примеры, свидетельствующие о глубоком творческом восприятии учеником научных идей учителя, их современном развитии и обогащении. Так, очень интересен анализ научно-методологических принципов в трудах С. С. Скребкова. Эти принципы раскрыты в совместной статье Ф. Г. Арзаманова, Е. В. Назайкинского и А. И. Ровенко «К методологии музыкознания» 7. Объектом анализа послужила книга С. С. Скребкова «Теория имитационной полифонии», изданная посмертно в 1983 году и названная авторами «ценнейшей книгой» 8.
Этот полифонический труд, преломивший колоссальный педагогический опыт С. С. Скребкова, дал возможность группе его учеников сформулировать главные методологические принципы учителя. Они подчеркнули в этом крупном труде «особую методологию С. Скребкова, благодаря которой ему удавалось преодолевать такие сложные препятствия, как отсутствие у музыковедов вспомогательной технической базы, сравнимой по эффективности с экспериментальной базой, например, естественных наук, двойственность функций музыковеда как ученого и художника, и многие другие» (с. 130).
Подобные методологические находки характерны как для научной, так и для педагогической деятельности Е. В. Назайкинского. Около четырех десятилетий он формировал авторский курс анализа музыкальных произведений для музыковедов Московской консерватории. Все эти годы (1969 – 2006) я также работала на этом курсе, а до этого (1960 – 1967) – на курсе полифонии С. С. Скребкова, и поэтому имею возможность сравнить методы работы обоих выдающихся ученых и педагогов.
Е. В. Назайкинский сумел претворить лучшие черты С. С. Скребкова в своей деятельности, о чем он сам пишет в статье: «Едва ли не самая важная для меня роль Сергея Сергеевича как учителя, наставника, руководителя заключалась в том, что он был примером, образцом ученого и музыканта. Высоко поднятая планка, совокупность критериев, которым должно отвечать музыковедение, не декларировались им в виде требований, хотя ему принадлежить много статей об уровне нашей науки. Прежде всего, эти критерии представали в виде системы идей, заключенных в его исследованиях, в виде развертываемых в самом процессе исследования методов и принципов» 9.
Даже внешний вид обоих ученых был в чем-то сходным: глубокая интеллигентность, сдержанность, даже строгость, и при этом – удивительная доброжелательность по отношению и к товарищам, коллегам, и к студентам, аспирантам. Вспоминается, что когда в 1974 году Е. В. Назайкинский принял на себя функции заведующего кафедрой теории музыки Московской консерватории и проводил заседание кафедры впервые, В. В. Протопопов, обратившись к одному из коллег, тихо сказал: «Евгений Владимирович удивительно похож на Сергея Сергеевича, сразу видно, что он – его ученик».
Как пишет сам Е. В. Назайкинский, важнейшей функцией по отношению к нему было то, что «руководитель мой был наставником, поощряющим творческую работу. Притом это искусство было доведено им до художественного совершенства. Даже в самых заурядных частях исследования, которые показывали ему его ученики, он умел находить крупицы мысли, моменты, представляющие интерес. И как-то, подчас совсем незаметно, без нажима настраивал ученика на их дальнейшее развитие. Похвала его, однако, всегда была сдержанной, даже скупой, и потому, как ни странно, особенно действенной» (там же, с. 96). Важно, что такое высказывание Евгений Владимирович сделал в одной из самых поздних своих статей, т. е. тогда, когда он полностью оценил воздействие личности Сергея Сергеевича и творчески переработал это воздействие.
Многие годы нашего совместного преподавания авторского курса анализа музыкальных произведений и работы на ФПК Московской консерватории показали мне, что Е. В. Назайкинский, как и другие ученики С. С. Скребкова, глубоко индивидуально воспринял советы и рекомендации учителя. Так, можно упомянуть длительную и содержательную переписку С. С. Скребкова и Ф. Г. Арзаманова, работавшего в Китае, по вопросам полифонии; Д. А. Арутюнов постоянно советовался с учителем по проблемам анализа, гармонии; Ю. Н. Рагс – по темам, связанным с музыкальной акустикой, исполнительской интерпретацией и т. д.
Е. В. Назайкинский воспринял и воплотил в курсе анализа не только тему «Композитор – Исполнитель», к которой постоянно обращался С. С. Скребков, не только продолжил разработку различных сочетаний логического и исторического подходов к анализу музыки, но также продемонстрировал удивительную широту взглядов на музыкальное искусство и его контекст. Это связывало обоих выдающихся ученых.
Незабываемы были лекции Е. В. Назайкинского, где он раскрывал психологические основы восприятия; наряду с замечательными анализами музыки, происходившими на лекциях, мы слушали выводы о связях музыки с лингвистикой, филологией, семиотикой; возникали неожиданные параллели между принципами старинной и современной музыки. Вспоминаются глубокие анализы Симфонии для одного человека П. Анри и П. Шеффера или же Вариаций Бетховена, обсуждение самых разных подходов к анализу музыки, исследование важнейших принципов научной методологии и т. д.
Самая широкая панорама взглядов, ракурсов, аспектов, подходов, иначе говоря, наиболее яркая черта деятельности Е. В. Назайкинского, безусловно напоминала широту взглядов его учителя – С. С. Скребкова, который охватывал самые разные сферы знания: от принципов исполнительской интерпретации вплоть до методов физики и математики, от проблем старинной полифонии до современной гармонии.
Е. В. Назайкинский подчеркнул эту широту в статье об учителе, демонстрируя палитру его научных идей: «Для современных теоретиков и историков до сих пор сохраняют исключительную ценность некоторые из научных идей, выдвигутых Сергеем Сергеевичем Скребковым. Таковы, например, положения ученого о роли звуковысотного и ритмического унисона в становлении музыкально-специфических систем организации. Таковы гипотезы о соотношении монодии и гетерофонии. Таковы смелая для своего времени статья о том, как трактовать тональность…Таково наблюдение над ролью глубинного измерения в современной гармонии» (там же, с. 96).
Е. В. Назайкинский заканчивает свою статью к юбилею С. С. Скребкова следующими словами: «Он был представителем и активным строителем той противоречивой и в то же время гармоничной эпохи, достижения которой в сфере музыкальной культуры и музыкальной науки история ныне усердно осмысляет…И замечательно то, что ученики его продолжают активно разрабатывать наследие Учителя, своим трудом повышая уровень востребованности этого наследия.».
1. Е. Назайкинский. Чему научил меня Сергей Сергеевич? / Музыкальная академия, №1, 2007, с. 96
2. Скребков С. С. Художественные принципы музыкальных стилей. М., 1973
3. Е. В. Назайкинский. Стиль и жанр в музыке. М., Владос, 2003, с. 61
4.Там же, с. 78 – 79
5. Примечательна и даже трогательна надпись на книге, подаренной Е. В.Назайкинским автору данной статьи: «Марине Сергеевне и Сергею Анатольевичу в память об отце и дедушке от его ученика» (С. А. Филатов-Бекман – внук С. С. Скребкова, математик, развивающий идеи С. С. Скребкова о методах компьютерного моделирования музыкального мышления).
6. Музыкальная академия, № 1, 2007, с. 96
7. См. юбилейный сборник «Сергей Сергеевич Скребков. Музыкант. Ученый. Педагог. Мыслитель. К 100 – летию со дня рождения». М., ТС– Прима, 2005.
8. С. С. Скребков. Теория имитационной полифонии. Киев, «Музична Украiна», 1983.
9 . Музыкальная академия, № 1, 2007, с. 96
Страницы
:
1
|
