|
|
Портреты
ВЫДАЮЩИЙСЯ ПИАНИСТ И ПЕДАГОГ
Автор: Циала ЦИНАМДЗГВАРИШВИЛИ Город
: Baku Страна : Azerbaijan
Страницы
:
1
::
2
::
3
Профессор также любил произведения С.С.Прокофьева, своего соученика по классу А.Н.Есиповой. Так, с начала 30-ых годов студенты его класса исполняли «Сказки старой бабушки», «Мимолетности», «Сарказмы».
Необычайно выразительно Шароев трактовал импрессионистическую по характеру пьесу Кара Караева «Царскосельская статуя». Он требовал от учеников особенно неуловимых градаций звука.
Центральное место среди музыкальных симпатий профессора занимали «32 вариации» Л.Бетховена. Георгий Георгиевич считал их наиболее показательными для творческого облика Бетховена, старался выделить в них черты воли, мужества. Профессор в работе добивался яркого нарастания звуковой волны, резких контрастов «суровых» и «просветленных» вариаций, погружал слушателя в ауру трепетной взволнованности, которой пронизано это уникальное сочинение.
В классе Шароева звучали такие грандиозные произведения, как «Свадьба Фигаро» Моцарта-Листа, рапсодии № 2, 6, 12, испанская, «Мефисто-вальс», трансцендентные этюды Ф.Листа, увертюра к опере «Тангейзер» Вагнера-Листа, «Прелюдия, хорал и фуга» Ц.Франка, сонаты № 2, 3, 4 и этюды КА.Скрябина.
Все это далеко не полный перечень произведений, проходимых в классе Георгия Георгиевича.
На уроках профессора находились учащиеся других педагогов, но он не любил заниматься в присутствии студентов, т.е. «на показ». Но бывали уроки особо запоминающиеся. Такие занятия проходили с необычайным приливом творческой энергии, полетом мысли, порывом чувств и неуемной фантазией. В такие моменты все уходило куда-то в неумолимое время. Незабываемым является то, с каким вдохновением, с какой огромной духовной отдачей профессор проходил в классе сонаты h-moll и b-moll Ф.Шопена и h-moll Ф.Листа. Работу с талантливыми, творчески сильными, чуткими, мгновенно отзывающимися на мысль, чувства, порыв учителя студентами Шароев ценил особо, присутствие в его классе давало им истинное наслаждение и огромную пользу уму и сердцу.
Вся педагогическая деятельность Георгия Георгиевича прошла в АГК, которую он очень любил. В АГК он прошел непростой путь от старшего преподавателя (1920г.) до профессора (1930г.) и заместителя ректора по научной и учебной части.
Узеир Гаджибеков ценил Шароева и был к нему особо расположен. Он всегда подчеркивал, что абсолютно верит ему, как большому музыканту, уважает и любит за то, что всю жизнь с увлечением посвятил безответному служению музыке. В своей педагогической практике профессор руководствовался некоторыми положениями. Он всячески запрещал трудные технические эпизоды исполнять громким звуком. Считал, что не стоит играть слишком громко, т.к. уже не ощущаешь эмоциональной красочности, что стук уводит от характера изучаемого произведения. Георгий Георгиевич считал, что работать 4 часа в день достаточно, и был против многочасовой зубрежки. Огромное значение в повседневной работе студента придавал слуховому восприятию и ощущению, и полагал, что вся работа должна направляться и контролироваться слухом. Правильное слушание музыки может помочь найти правильный прием, штрих, аппликатуру, верную звуковую краску. Профессор постоянно говорил: «Вы не устали? Руки не устали?», и считал, что нельзя нагружать пальцы постоянно и без смысла, что руки и пальцы надо щадить.
Раздражался, когда техническая работа (и над упражнениями) шла механически, без слухового контроля. Был противником игры в слишком медленном темпе, когда уже не ощущаешь дыхание музыки. Работать надо, подчеркивал он, чаще в среднем и, как исключение, в медленном и быстром темпах, что зависит от задачи в каждом конкретном случае. Советовал играть законченными фразами, мыслями, не расчленяя музыкальную мысль на очень мелкие элементы, чтобы не разрушать структуру музыки.
Требовал ясности и точности в допевании пассажей. Обьяснял так: время, отведенное на исполнение пассажа следует распределить так, чтобы большая часть приходилась на первую половину времени, и оставался резерв для доигрывания, т.е. не ускорять концы пассажей (как делают многие), а расширять. Это же говорил Л.В.Бетховен. Всегда требовал, работая над произведением проигрывать его несколько раз целиком подряд для тренировки выдержки (физической и психологической), а также для общего охвата произведения. В больших, широких пассажах на crescendo или diminuendo запрещал делать акценты, для того, чтобы не разбивать звуковую линию. Советовал держать пальцы ближе к клавиатуре, слегка помогать корпусом вправо или влево.
В скачках и технически трудных, неудобных, корявых эпизодах смягчать движения и добиваться максимальной эластичности, свободы, легкой расслабленности в плечах, локтях, кисти (но не в пальцах).
Работая над виртуозными пьесами, Георгий Георгиевич советовал не применять короткие позиции, а играть большими, широкими, крупными позициями. Найти такую аппликатуру, при которой было бы наименьшее количество стыков между позициями.
Профессор очень часто предлагал несколько аппликатурных вариантов студенту на выбор.
Пройденные и сыгранные на концертах или экзаменах произведения советовал повторять, считая это необходимым для будущих концертных исполнений.
Предлагал учить piano, чтобы лучше слушать всю музыкальную ткань, лучше озвучивать всю фактуру.
Шароев считал, что работа без педали способствует лучшему достижению legato, эластичности музыкального рисунка, законченности, закругленности. Поэтому советовал почаще учить без педали (профессор любил употреблять термин «эластичность»).
Георгий Георгиевич очень часто говорил: «Не делайте музыку, но слушайте ее, глубоко вслушивайтесь в музыку и идите за ней!»
50 лет работы Г.Г.Шароева в Азербайджанской Государственной Консерватории – это незабываемая пора в истории национального фортепианного образования. В числе его лучших учеников-пианистов: народная артистка Азербайджанской ССР, заслуженный деятель искусств республики, профессор К.К.Сафар-Алиева, дипломанты III Всесоюзного конкурса музыкантов-исполнителей (1937г.) професор Ч.Садыхов, заслуженный деятель искусств Азербайджанской ССР Р.Шифрин, известный методист, преподаватель АГК Л.Н.Егорова, профессор И.Г.Плям, доценты Е.И.Перевертайло, Н.Цинамдзгваришвили, Н.Дадашлы, доктор искусствоведения, профессор Ленинградской, Московской и Токийской консерваторий Н.А.Южанин.
Среди воспитанников Шароева укажем имена композиторов: Народного артиста СССР и Азербайджанской ССР, лауреата Государственных премий СССР и Азербайджанской ССР, академика Кара Караева, а также – Николая Червинского, доцента Ф.Кулиевой, талантливейших музыковедов, профессоров – Д.Х.Данилова и И.В.Абезгауз, доцентов Э.М.Никомаровой и В.Н.Шароевой.
Г.Г.Шароев принадлежит к числу меньшинства, а именно к числу музыкантов-пианистов, которые видели в исполнительстве искусство воплощения мысли, чувства, образа, идеи и исходили в своих решениях не от каприза, не от мысли: так будет красивее, интереснее, а от серьезных глубоких познаний в искусстве, от знания стилей. Кроме того, он был носителем драгоценных исполнительских традиций, известных ему от его великих учителей: В.И.Сафонова, А.Н.Есиповой, К.И.Игумного, Г.А.Пахульского. Он вырос в Москве и Санкт-Петербурге в атмосфере нового расцвета русской культуры. Художники, поэты, писатели, режиссеры, исполнители – все те, кто создал историю русского искусства, и чьи имена значатся в числе классиков не только нового времени, но и прежней эпохи, - все они были там, где он рос. В таком окружении он мог получить только настоящие, истинные представления об искусстве и музыке. Даже, будь он обычным заурядным человеком, отблеск созвездий освещал бы его. Но он был эмоциональным, даровитым, и среда, в которой он вырос, сделала его творцом. Творческое начало проявлялось в смелой инициативности, в неутомимой жажде деятельности, самоотдаче – духовной и физической (кажется, он никогда не отдыхал). Вся его энергия и страсть были отданы музыке – высшему и загадочному искусству, которому он покланялся, как жрец, не используя его, как трамплин для достижения славы или благосостояния (как это, увы, чаще всего встречается), а стремясь иметь возможность ощущать себя в другом, возвышенном и идеальном мире – вот, что приковывало его к музыке.
Профессор был тем самоотверженным педагогом, который не стремился к благодарной, высоко и легко оцениваемой цели – сделать из своих учеников виртуозов. Его цель была менее заметной, но гораздо более значимой – сделать из учеников романтиков-музыкантов и воспитать благородных людей.
Страницы
:
1
::
2
::
3
|
