|
|
Теория музыки
МУЗЫКАЛЬНАЯ ГЕРМЕНЕВТИКА И ПРОБЛЕМА ПОНИМАНИЯ МУЗЫКИ
Автор: Морис БОНФЕЛЬД Город
: Moscow Страна : Russia
Страницы
:
1
::
2
::
3
Возникают, таким образом, два вопроса.
Первый - действительно ли, говоря о процессе восприятия произведения музыкального искусства, неправомерно включать в него и такой аспект как понимание?
И второй - если допустить, что понимание исключается из процесса восприятия произведений музыкального искусства, то это справедливо только применительно к музыке, либо - это фактор присущий искусству вообще, т.е. любому его виду?
Очевидно, что только ответ на второй из этих вопросов, в котором признается последнее утверждение, позволяет без сомнений положительно ответить и на первый. Невозможно представить, что какая-то часть видов художественного творчества предполагала бы понимание в качестве обязательного компонента его восприятия, а другая - была бы столь отлична в своих основах, что не предполагала бы его вовсе.
С другой стороны, если обратиться к тем видам искусства, в которых понимание элементов текста и их связей, а также связей текста с окружающей реальностью, т.е. понимание на уровне "простой" коммуникации не вызывает затруднений, то очевидно, что такое понимание еще не обеспечивает полноцен-ное восприятие "смысла", который, напомним, суть "особая действительность", созданная автором данного художественного текста.
Очевидно, например (и тому есть немало примеров в практике восприятия литературных произведений), что безусловное понимание языка, на котором написано такое произведение, отнюдь не гарантия полноценного восприятия смысла этого художественного творения. В первую очередь это касается поэзии, но в значительной мере относится и к прозе. Аналогичная картина возникает и при восприятии произведений киноискусства, наиболее приближенного к окружающей реальности. Следовательно, процессы понимания затруднены отнюдь не только при восприятии тех видов художественного творчества, которые от этой реальности удалены, каковыми являются балет, архитектура и, естественно, музыка.
Есть резон, следовательно, обратиться к попыткам решения этих проблем в более широком контексте, как это происходит в трудах Щедровицкого.
В высоких позициях, по его мнению, ""смысл" - это общая соотнесенность и связь всех, относящихся к ситуации явлений. Позиции, объединяемые актом коммуникации, перестают быть "простыми" и непосредственными и превращаются в сложные, объединяющие в себе, по сути дела, ряд разных позиций…". 20
При передаче смысла из позиций высоких в более приземленные (т.е. при попытках его интерпретации на уровне ином, чем он представлен в художественном творении), происходит некое усечение смысла, его разбиение на отдельные материальные узлы системы; "…при этом связи и отношения структуры переводятся в функциональные характеристики "захваченных" ею материальных элементов. В силу этого и сам "смысл" в этих позициях представляется уже не в виде структуры, задающей всю ситуацию в целом, а в виде отдельных функциональных характеристик элементов ситуации, указывающих на их соотнесенность с другими элементами или на принадлежность к целому.
Именно это имеют в виду, когда говорят…, что текст сообщения осмыслен, … что в нашем сознании появился соответствующий смысл и т.п.". 21 Однако в этом случае, как далее формулирует свою позицию философ, речь идет не о смысле в целом, но лишь о его "проекциях" на некоторые элементы. 22
Следовательно, резюмирует Щедровицкий, хотя воспринимающему индивиду кажется, что "он собирает смысл из данных ему значений, и потому значения просто дубликаты или копии смысла, тем не менее… конструкции значений являются не дубликатами и не копиями смыслов, а прежде всего - иными функциональными элементами того же целого, в которое на правах особых частей и элементов входят процессы понимания исходного текста…". 23
Вот теперь можно еще раз, уже более отчетливо взглянуть на задачу герменевтики, как ее формулирует Щедровицкий (формула уже приводилась выше): "найти способ перевести содержание в форму и представить как нечто формально выраженное". Речь, следовательно, идет о том, чтобы воспринятый смысл творения науки или искусства (то, что названо словом "содержание") перевести в иную форму, представить как выраженное на ином формальном уровне.
Эта четкая формулировка и предварительное исследование таких категорий, как "понимание" и "смысл" позволяют осуществить ряд констатаций, которыми и завершается настоящая работа.
1. Восприятие произведения искусства как феномена духовно-эмоциональной жизни есть нечто отличное от его понимания; не всегда (хотя и часто) эти процессы совпадают.
2. Смысл произведения искусства - есть некая новая действительность, созданная в данном произведении (или - созданная данным произведением), и потому понимание смысла не может быть сведено к осознанию значений элементов, из которых складывается художественная ткань, их связей и взаи-моотношений с окружающим миром, но требует осознания общей соотнесенности и связи всех, относящихся к этой новой действительности явлений и ситуаций.
3. Стремление сформулировать смысл произведения искусства в иной формальной оболочке, нежели та, которая дана творению самим художником, являет собой нерешенную проблему (причем, если опираться на изыскания Р. Якобсона, посвященные метаязыковым факторам и их отношению к художественной речи, проблема эта неразрешима в принципе).
В связи с последней констатацией требуется небольшой комментарий.
Любое герменевтическое высказывание о произведении искусства, по мнению Р. Якобсона, представляет собой высказывание на метаязыке, т.е. не на языке самого произведения, а на языке описания. В итоге пристальных наблюдений над художественной речью Р. Якобсон приходит к единственно возможному выводу: "поэзия и метаязык противоположны друг другу". 24
В то же время, неразрешимость проблемы адекватного и полного истолкования музыкального смысла на некоем метаязыке - не есть основание для утверждений о невозможности понимания музыки.
Другие вопросы - что есть понимание музыки, какие факторы определяют этот феномен, чем понимание музыки отличается от иных сфер ее восприятия - эти вопросы, правомерность постановки которых обоснована в настоящей статье, все еще ждут своего решения.
20 Щедровицкий Г.П. Смысл и значение. С. 96.
21 Там же.
22 Там же. С. 97.
23 Там же. С. 101.
24 Якобсон Р. Лингвистика и поэтика // Структурализм: "за" и "против". М., 1975. С. 204. Для объяснения своей мысли ученый прибегает к притче о миссионере, укоряющем свою паству - африканцев - за то, что они ходят голые. "А как же ты сам? - отвечают те, указывая на его лицо. - Разве ты сам кое-где не голый?" - "Да, но это же лицо". - "А у нас повсюду лицо", - ответили туземцы. Так и в поэзии, пишет Р. Якобсон, "любой речевой элемент превращается в фигуру поэтической речи" (там же, с. 228).
Страницы
:
1
::
2
::
3
|
