|
|
Культорология
ШЕХИНА И САКИНА
Автор: Шариф ШУКУРОВ Город
: Москва Страна : Россия
Страницы
:
1
::
2
::
3
::
4
::
5
::
6
В сефевидское время именно в иранской среде появляется теоретическое обоснование стойкой генетической приверженности к изобразительным образам. Эстетствующее сознание иранцев выдвигает тщательно сформулированную с религиозной точки зрения теорию о втором Каламе, призванном стать обоснованием уже давно состоявшейся в изобразительном искусстве Иконосферы. Начертания вторым Каламом, как и первым, тоже являли собой письмо, но письмо изобразительными образами, и это письмо следовало уметь прочитывать, оно обладало своими законами. Не случайно, что реальное обозначение художественной рамки в книжной иллюстрации позднего Ирана теряет свои очертания, буквенные и изобразительные образы составляют единое целое, без-граничное поле начертаний первым и вторым каламами.
Суммируя сказанное, подчеркнем, что Логосфера и Иконосфера в культуре Ислама обязаны своим происхождением вышнему Каламу, воплощению божественного Слова, созидательному, творческому началу Слова богобоязненности, породившему в культуре представления о трансцендентном, до опытном понятии Письма как такового. Транслятором вышнего Письма как благочестивого, в своей сути вероисповедного понятия, как мы помним, является божественная Сакина.
Но рядом с мусульманским миром ценностей уже давно существовала другая культура, отправляющаяся от кардинально иного понимания понятия письма: «Вы - наше письмо, написанное в сердцах наших, узнаваемое и читаемое всеми человеками. / Вы показываете собой, что вы письмо Христово, чрез служение написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца» - сказано было апостолом Павлом (2 Кор., 3: 2-3). Воистину, отыскать компромисс между христианским и мусульманским пониманием письма при такой аргументации, казалось бы, невозможно. Тем более, что христианская теология, а вслед за ней искусство и архитектура оказывают явное предпочтение богочеловеческому образу Иисуса Христа. Этим, в частности, объясняется распространение в христианстве образов воплощенного Слова - икон. «Поклонение «»Лику»» ограничивает поклонение «»Книге»»» - писал С.С. Аверинцев. И все же, как нам далее поясняет С. С. Аверинцев, само понимание святости Св. Писания не могло не придать почтения атрибутам письма (каламу, чернилам, свитку, книге) и самому письму. Но произошло это в византийской культуре много позже приведенных нами слов апостола Павла. Между тем, обоснования иконопочитателей отправлялись от понятия письма, а икона была логичным зрительным дополнением к тому, что постигается слухом: «и чем является книга для тех, которые помнят чтение и письмо, тем для неграмотных служит изображение». Не менее важно и то, что наиболее логичное местопребывание иконы предусмотрено традицией в Храме, что косвенным образом, но достаточно твердо, свидетельствует о связи двух понятий - Храма и Письма.
Понимание сути и задач письма в текстах Нового Завета и Корана, действительно, различно, но не настолько, чтобы не видеть и некоторой толики сходства. Как мы помним, поиски трансформативного (прообразовательного) понятия иудейской Шехины в христианской теологии усматривается исследователями в персоне Иисуса Христа и понятии Св. Духа, что логически переносится и на кораническую Сакину. И в этом есть свой резон, поскольку в Новом Завете и Коране сердца верующих оживляют вовсе не чернила, а именованное божественное Присутствие (Св. Дух и Сакина). В исламской теологической и суфийской мысли Сакина может олицетворять собой и божественное Слово, Логос (Калима). И именно поэтому как в христианстве, так и в Исламе сакральным воплощением божественного вечносущья становится Имя: в первом случае в форме иконного изображения, а в другом в виде письменного. В обоих случаях в основе изобразительных и каллиграфических знаков покоится принцип, концепт и эпистема Письма как такового.
Проявленные и явленные пространства Логосферы и Иконосферы образуют единое смысловое поле в интерьере и на стенах мечетей и медресе. Именно архитектура связывает две указанные сферы воедино. Не менее выразительна с этих позиций и христианская архитектура. За Иконосферой, покрывающей интерьеры и стены церквей и соборов скульптурами и изображениями, отчетливо видятся явные очертания Логосферы Св. Писания. Творческое начало культуры Ислама со всей возможной остротой поставило ту проблему, что, несомненно, существовала в христианстве. Скажем больше: за подобными закономерностями таится общая для христианской и исламской архитектурно-изобразительной практикой причина, а за видовыми признаками таятся родовые начала (более подробно об этом см. Гл. 6).
В некоторых и принципиальных случаях формальная организация престижных письменных начертаний в христианских и исламских архитектурных и рукописных памятниках сочетается или совпадает с греческим типом орнамента - меандром (илл). Письменность смело вторгается или, точнее, вовлекает в пределы Логосферы орнаментальную форму, устоявшуюся в искусстве Средиземноморья. Выбор греческого меандра не случаен. Во-первых, это тип нескончаемого орнамента, по сути, вполне подходящий для экспериментов по передаче бездонной глубины и многозначности Слова. Логосфера не может быть одномерной. Во-вторых, слово меандр происходит от малоазийской и очень извилистой реки. Намеренно или невольно, но новое значение буквенного меандра вновь обращает нас к понятию Пути, обремененного божественным Словом. Движение меандровой полосы, подобно Слову, уводит в нескончаемое. Это же нескончаемое может предстать и в виде точки схода лабиринта, к которой сводит опять же меандр. Таков опыт мусульманских художников, у которых прямоугольный куфический шрифт, напоминающий меандр, образует лабиринтообразную композицию. И еще точнее: это, скорее, метопы с меандровым заполнением в виде лабиринта.
Понятие Письма в христианской и исламской культурах превосходит границы письменного текста, но неизменно включают его в себя. Художественная практика Ислама вырабатывает особый вид письменности антропоморфными и зооморфным образами, еще раз свидетельствуя о том, что понятие письмо не ограничивается только графемами и, напротив, предусматривает активнейшее участие в формировании письменных текстов антропоморфных образов, а в целом изобразительно-иконических знаков. И это логично, поскольку создание Человека было важнейшим актом творения Словом.
Важно понимать, что нами берется в расчет не буква Закона, но его Дух, ибо сопоставляются принципы отношения к понятию письма. И эти принципы, в отличие от буквального расхождения двух вероисповедных установок, оказываются вполне релевантными en gros. Совсем иное дело узаконенные традицией теологические и прочие правила формального воплощения этих принципов, они то оказываются и должны быть различными.
Страницы
:
1
::
2
::
3
::
4
::
5
::
6
|
