Кристина Заваллони: Я ни секунды не сомневалась в том, что хочу стать музыкантом!
Интервью с певицей Кристиной Заваллони и пианистом Андреа Ребоденго (Италия)
Нигора Хасанова: Вы впервые в Узбекистане - как чувствуете себя в новой, абсолютно незнакомой стране?
Кристина Заваллони: Мне здесь очень нравится, нравится всё – климат, еда. Самарканд - это вообще нечто сказочное, нечто очаровательное. И потом, я нахожу что-то реальное, что-то действительно простое даже в воздухе, который меня окружает здесь.
Н.Х.: Программа Вашего пребывания включала проведение мастер-класса в Государственной Консерватории Узбекистана. Вы сами удовлетворены тем, как он прошёл?
К.З.: Для меня конечно важнее , чтобы прежде всего были удовлетворены мои слушатели, потому что мастер-класс, который ты проводишь в незнакомой аудитории, всегда несколько деликатная вещь, потому что ты не знаешь этих людей, не знаешь – как тебя воспримут. Все, кто был, мне показались людьми, которые действительно воспринимают, действительно слушали, то что я говорила. Если же ты находишься перед людьми, аудиторией, которая не хочет тебя слушать, – работать невозможно. Мне кажется, студенты и преподаватели консерватории, очень любознательные, у них есть огромное желание, огромный интерес узнать что-то не только просто новое, но и те вещи, которые очень далеки от них, как географически, так и по времени, и меня радует это желание - воспринять другой опыт.
Н.Х.: Недавно в нашей стране побывали – один за другим два выдающихся российских исполнителя – оперная певица Елена Образцова и Сергей Яковенко, который является одним из немногих, кто исполняет современную вокальную музыку. Они оба провели мастер-классы, на которых заочно полемизировали друг с другом по поводу исполнения современной музыки – можно и нужно ли её петь студентам…
Андреа Ребоденго: Как всегда – истина где-то посередине. Но я думаю, что оба направления могут прекрасно и мирно сосуществовать, и было бы замечательно, если бы каждый музыкант мог исполнять всё - и то, и другое, без каких-то внутренних проблем…
Н.Х.: Многие преподаватели консерватории зачастую запрещают студентам исполнять произведения современных композиторов, считая, что это может негативно отразиться на состоянии голоса…
К.З.: Вот если бы я попробовала спеть серьёзную оперу, скажем, 19 века, со всей той силой, с какой поют оперные певцы, мне кажется, я целую неделю потом оставалась бы без голоса. Т.е., по-моему, самое главное – умный подход к этому делу, каждый певец должен так качественно, грамотно использовать свои технические возможности, свой голос, чтобы его не испортить. Был такой период в истории современной музыки, когда композиторы решили отойти от традиции классической музыки 19 века, можно сказать, разрушить эти традиции, в частности, напевность вокальной музыки. И многие современные произведения как бы наполнены каким-то насилием, криками. Это, разумеется, может испортить голос, но это всё равно, что, если бы Вы пошли и стали кричать на улице. Сегодня, в 2004 году, нашему поколению, думаю, Андреа со мной согласен, нет нужды бороться с традициями, доказывать что-то, гневаться, и поэтому сегодня мы можем наслаждаться этой музыкой, используя свой естественный голос без излишнего насилия, в исполнении современной музыки.
Н.Х.: Кристина – в разное время Вы выступали в качестве исполнителя, композитора, аранжировщика. В каком амплуа чувствуете себя наиболее свободно, как они сочетаются в творчестве?
К.З.: Прежде всего, я конечно, певица. Просто, как любой уважающий себя специалист, я посчитала, что помимо того, что я пою, мне не мешало бы изучить и другие, близлежащие музыкальные сферы. Поэтому начала изучать композицию, какие-то основы аранжировки, но не для того, чтобы писать музыку, а, чтобы быть в состоянии какое-то сочинение самой написать, озвучить его, чтобы я сама могла представить – как оно будет звучать в исполнении музыкальных инструментов. И, мне кажется, это очень полезно и для того, чтобы использовать максимально свои вокальные возможности.
Н.Х.: У Вас замечательный концертмейстер – профессионал высочайшего уровня, чуткий, тонкий. Кто из музыкантов, с которыми Вам приходилось работать, оказал на Вас наибольшее влияние?
К.З.: Конечно, я встречалась со многими музыкантами, среди них были и мировые знаменитости, но больше всех меня обучал и обучает Андреа. Ежедневная практика, ежедневные встречи, какие-то советы помогают больше, хотя, конечно я не могу полностью исключать того, что какая-то фраза какого-то музыканта – она тоже может оказать влияние... Я навсегда запомнила то, что мне сказал известный американский джазист Стив Колеман: «Ошибайся, но ошибайся сильно, ошибайся, будучи убеждённой». Ещё одно высказывание принадлежит моему великому учителю, которому я очень многим обязана, - голландскому композитору Луи Андриессену. Он сказал: «Музыка! Вот что важно! А не ты, и не мы – в ней».
Н.Х.: По какому принципу была создана программа для выступления на фестивале в Ташкенте?
А.Р.: Основная мотивация того, что были выбраны именно эти произведения – то, что они основаны на народной музыке. В ХХ веке многие известные композиторы писали, используя мотивы этнической музыки. Это и Стравинский, и Равель, и Фалья... В ХХ столетии народная музыка вызывала особый интерес, и композиторы могли взять отдельную тему, идею, обработать её и создать оригинальное произведение.
Н.Х.: Таким образом, и у Вас возник интерес к этномузыке...
А.Р.: Не только интерес к этномузыке, или, скажем, антропологии. Это прежде всего эстетика, которая нас привлекает...
К.З.: Над программой, которую мы представили на ташкентском концерте, мы работаем уже 2 года, и она расширяется, и будет расширяться и в дальнейшем, за счёт исполнения, например, еврейских песен Дариуса Мийо, сочинений Франсиса Пуленка. Я «подошла» к классической музыке так близко недавно, и поэтому хочу использовать мой голос как инструмент в менее ортодоксальной манере, более приближенной к естественной, народной музыке.
Н.Х.: Вы исполняете камерную вокальную музыку, пели джаз и оперные партии, в каком другом творческом амплуа хотели бы себя реализовать? Какие другие виды искусства Вам близки?
К.З.: Моя мечта – сыграть в фильме. Также мне нравятся танцы, я занималась танцами много лет. Потом пришлось делать выбор, когда пришло это время – я ни секунды не сомневалась в том, что хочу стать музыкантом.
А.Р.: Я люблю кино, мне нравится изобразительное искусство, живопись. Меня привлекают все виды искусства, но основное призвание я нахожу в музыке.
Н.Х.: Вы прекрасно выглядите, как удаётся поддерживать такую замечательную форму при столь плотном гастрольном графике?
К.З.: Мне помогает йога и… Андреа (смеётся). Это правда. Вообще это конечно очень трудная профессия, потому что приходится много ездить, много тратить энергии, чтобы быть всегда в хорошей исполнительской и физической форме. Но я должна сказать, что, если раньше меня это утомляло, даже временами подавляла такая интенсивная деятельность, то с тех пор как я встретила Андреа, в моей жизни наступило спокойствие, равновесие...
Н.Х.: Задумывались ли Вы когда-нибудь о проблемах экологии музыкальной культуры, в частности, о проблеме загрязнения фоносферы? Ведь не секрет, что музыка всё чаще ассоциируется с бытовым шумом....
А.Р.: Я абсолютно разделяю это убеждение, потому что сейчас очень много идёт таких шумовых помех из баров, из магазинов, просто даже когда ходишь по улице... Как результат – человек теряет способность прежде всего просто ценить тишину, или, когда он начинает слушать музыку, то он уже не понимает – это хорошая музыка, которую нужно слушать или нет, потому что сейчас действительно очень много плохой музыки...
К.З.: Я даже как бы ещё сильнее выскажусь. Этот постоянный шум, эти постоянно фоном идущие звуковые сигналы, поступающие в наш мозг и наши уши, на мой взгляд, это просто тирания (!), которая осуществляется над нами буквально каждый день, каждую минуту.
А.Р.: Как-то вечером, за ужином мы общались с композитором Владимиром Тарнопольским и музыкантами его ансамбля, рядом играла какая-то группа, и мы пришли к выводу, что, наверное, только музыканты могут оценить настоящую тишину...
Н.Х.: Здесь эта проблема звучит особенно актуально, ведь, как известно, на Востоке музыка – «божественное искусство звуков», призванное исцелять души людей…
К.З.: Видимо, это одна из тех «прелестей», которые мы вам привезли с Запада, (грустно улыбается), это на самом деле так...
Н.Х.: Ваши впечатления о фестивале «Ильхом-ХХ»?
А.Р.: На наш взгляд, фестиваль – это очень важное событие, прежде всего – это место встречи для музыкантов из разных стран. Это очень важно для студентов и молодых музыкантов. И конечно, главное - та музыка, которая исполняется, она не всегда может нравиться, но это нормально. Она должна быть разная. Для нас очень приятно и важно быть здесь.
Перевод с итальянского Людмилы Тюлькиной.
Материал подготовлен при содействии Посольства Италии в Узбекистане и
Швейцарского Бюро по сотрудничеству.
