|
|
Теория музыки
РЕНЕССАНС Э. ЛОВИНСКОГО
Автор: М. ЛОПАТИН Город
: Moscow Страна : Russia
Страницы
:
1
::
2
::
3
::
4
::
5
::
6
::
7
Заключение
Выше говорилось о неоднозначности восприятия идей Ловинского в мировом музыкознании и обсуждались возможные причины такого положения. Действительно – с одной стороны, научное наследие Ловинского оказало и продолжает оказывать существенное влияние на исследователей музыки XV–XVI веков. Система его взглядов в той или иной степени отразилась, например, в установочных статьях об эпохе Ренессанса из крупнейших зарубежных энциклопедий – как в известной статье Фридриха Блюме из первого выпуска “Musik in Geschichte und Gegenwart”, так и в гораздо более поздней статье Льюиса Локвуда из второго выпуска “The New Grove Dictionary”79; отдельные же идеи – особенно связанные с хроматическим движением и т.н. «тайным хроматическим искусством» – обсуждались, а нередко и критиковались, в бесчисленном количестве работ80.
С другой стороны, у многих крупных ученых заметна некоторая отстраненность от его системы идей – отстраненность, возникшая, возможно, вследствие определенного угасания интереса к самой «проблеме Ренессанса» (ключевой для научного наследия Ловинского проблеме!) в западном музыковедении второй половины XX века. О таком спаде интереса свидетельствует множество фактов – это и появление ретроспективного взгляда на саму проблему (при котором объектом анализа становится уже не эпоха Ренессанса, а история мнений об эпохе Ренессанса), и отсутствие работ, посвященных специально исследованию специфики эпохи, и, наконец, исчезновение самого понятия, даже слова «Ренессанс» из многих крупных музыковедческих трудов (или только условное наличие этого понятия) 81.
Фигура Ловинского и история восприятия его идей, как видно, полны противоречий – одно из них выражается, в частности, и в том, что ученый имел одновременно очень мало и очень много учеников. Очень мало – поскольку не сформировалось отдельной «школы Ловинского», сложно найти даже отдельных его верных последователей (известно, кстати, что сам Ловинский в конце своей жизни очень переживал по этому поводу). И все же учеников было очень много – поскольку многие направления его исследований (не только феномен хроматического движения, но и, например, изучение музыкальных «институций» XV–XVI веков, истории развития отдельных жанров и пр.) оказались чрезвычайно перспективными, они вызвали целый ряд соответствующих специальных исследований. Потенциал его научного наследия не исчерпан и сегодня, так что в определенном смысле список учеников Ловинского продолжает и еще будет продолжать расти. В своем введении к двухтомному сборнику статей ученого Эллен Харрис справедливо отметила, что «изучая эти статьи, мы все может стать его учениками, и он, [действительно], может многому научить тех, кто готов к обучению» 82.
В своей книге о «тайном хроматическом искусстве» Ловинский вспомнил о жизненной трагедии немецкого ученого Курта Хубера, казненного в фашистской Германии по обвинению в «подстрекательстве» к студенческой демонстрации против режима, и написал следующие волнующие строки: «[имя] Курта Хубера будет памятно до тех пор, пока гуманитарные науки понимаются как бесконечный поиск истины, какой бы она ни была отдаленной и неуловимой, и как бескомпромиссная борьба против обмана, против лжи, сколь бы ни была она мощно укрепленной» 83. В этой одной фразе выражена суть научной позиции Ловинского, его искреннее стремление проникнуть вглубь эпохи, вглубь того или иного феномена, явления искусства, понять закономерность его появления, его скрытый смысл.
Но есть в этой фразе и иная – думается, важнейшая – ценность, чисто человеческого плана. Вспомнив о неизвестном ему немецком ученом, воздав ему должное за его мужественную позицию, Ловинский сделал истинно «гуманистический» жест, в самом широком смысле этого слова; и, сделав такой жест, он напомнил нам простую истину, важность которой начали ясно осознавать великие ученые его поколения (Э. Панофский, Э. Кассирер и многие другие) – любая гуманитарная дисциплина, предполагающая проникновение в материал той или иной эпохи, невозможна, или, по крайней мере, неполноценна, без истинно «гуманистического» взгляда на нее. Человеческая культура непостигаема без истинной человечности.
В этой «идее идей» – одна из непреходящих ценностей учения Ловинского. На этой основе покоится его система взглядов, и именно на этой основе возможно возрождение его идей в новом научном контексте, возможен своеобразный ренессанс Э. Ловинского.
79. См.: Blume F. Renaissance // MGG–1 Band 11. — S. 224–280; Lockwood L. Renaissance // NGD–2 Vol. 21. — P. 179–186.
80. См., в частности, раздел о символике “musica ficta” из диссертации В. Эльдерса: Elders W. Studien zur Symbolik in der Musik der alten Niederländer. — Bilthoven, 1968. — S. 165–191.
81. Из наиболее заметных работ подобного типа можно отметить, например, монографии Р. Штрома и Л. Локвуда: Strohm R. Music in Late Medieval Bruges. — Oxford, 1985; Idem, The Rise of European Music; Lockwood L. Music in Renaissance Ferrara 1400–1505. — Oxford, 1984. Эта же позиция присутствует, как это ни парадоксально, также в большинстве «Историй музыки эпохи Ренессанса», написанных во второй половине XX века, начиная с известной монографии Густава Риза – присутствие понятия «Ренессанс» оказывается здесь, как правило, чисто условным; оно обозначает здесь лишь определенные хронологические рамки, не более того.
82. Harris E. Foreword // Lowinsky E. Music in the Culture of the Renaissance and Other Essays, p. xvii. Курсив мой.
83. Lowinsky E. Secret Chromatic Art in the Netherlands Motet, p. 98, fn. 28.
Схема 1 – система взглядов Э. Ловинского
Страницы
:
1
::
2
::
3
::
4
::
5
::
6
::
7
|
