|
|
Теория музыки
МУЗЫКА И ПАМЯТЬ
Автор: Ольга НАЗАЙКИНСКАЯ Город
: Moscow Страна : Russia
Страницы
:
1
::
2
::
3
::
4
::
5
::
6
::
7
::
8
::
9
Для бихевиористов круг явлений памяти сводится к процессам приобретения и сохранения навыков, а навык в понимании Дж. Уотсона, основоположника бихевиоризма — это результат простого связывания движений. Конец XIX века — начало XX века ознаменованы появлением множества экспериментальных и клинических данных, касающихся памяти. Результаты изучения этих данных, описанные в частности С. С. Корсаковым и Т. Рибо, послужили дополнительным импульсом к дальнейшему изучению различных проявлений памяти, которая в двадцатых-тридцатых годах XX столетия снова оказывается в центре экспериментально-психологических исследований в разных странах.
П. Жане впервые ставит проблему социальной обусловленности памяти. В психологии намечается переломный момент. Отечественные психологи Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев, А. П. Лурия разрабатывают положение о возникновении и развитии психики человека (и в частности — памяти) как продукта исторически развивающейся деятельности.
В современных исследованиях памяти можно выделить несколько направлений. Это изучение мнемических процессов с точки зрения теории информации, кибернетики; экспериментальные исследования различных видов и уровней памяти, внутренней структурной организации мнемических процессов, построение структурных моделей памяти, выявление возможных нейрофизиологических, биохимических основ памяти.
Однако, несмотря на обширную литературу, накопленному к настоящему времени по данному кругу вопросов теории памяти, остается все же немало неразрешенных проблем. Память еще до научного ее исследования выступала в качестве объяснительного принципа всех психических процессов, и сейчас еще нельзя сказать, что категория памяти окончательно сформировалась и из объяснительного принципа перешла в статус предмета научного исследования. В чем существенное отличие кратковременной памяти от долговременной, как одна форма памяти переходит в другую, как объяснить закон «обратного развития памяти», по которому забывается в первую очередь то, что было запечатлено позже — эти и многие другие вопросы требуют дальнейших исследований.
Определения памяти даются самые различные. Иногда понятие памяти трактуется столь широко, что в психике оказывается невозможно найти ничего кроме памяти. С ней сливается и восприятие, и автоматизированный навык, и мышление). Иногда она, напротив, как бы растворяется в других понятиях и категориях. Запечатление информации относится тогда к процессам восприятия, ее воспроизведение — к актам сознания, а сам процесс сохранения невозможно наблюдать непосредственно (см. об этом: 115, Середа, 1985) 1
Кратко и в самом общем виде можно сказать, что память — это сохранение индивидом результатов его взаимодействия с миром, продукт развития живой материи, специфическая форма отражения действительности. Как свойство живой материи память и сама по себе является отражением одной из общих закономерностей природы, а именно принципов сохранения. Принципы сохранения, к которым относят законы сохранения энергии, массы, электрического заряда, спина, изотопического спина, странности, выступает в природе как сохранение вещей, свойств и отношений. Постоянство фундаментальных физических величин неразрывно связано с симметрией пространства и времени, с их однородностью. Но принципы сохранения подчиняются в природе еще более общей закономерности: единству сохранения и движения (изменения). Диалектика текучего, уникального и сохраняющегося, устойчиво-закономерно проявляется в принципе инерции, которая «означает не что иное, как сохранение, неуничтожимость движения» (94, Овчинников, 1966, 55). Глубокий смысл свойства инерции состоит, следовательно, «не в косности материи, а как раз в прямо противоположном ее свойстве — в ее внутренней активности, в ее самодвижении» (там же).
Симметрия как специфическое единство сохранения и изменения оказывается весьма общей закономерностью — закономерностью природы и познания. Способность материи к отражению можно рассматривать как проявление широко понимаемой симметрии. Тождество и различие, лежащее в основе симметрии, проецируется на закономерности познания, каждый этап которого как бы отрицает предыдущий и одновременно сохраняет преемственность с ним.
Диалектика сохранения и изменения — неотъемлемое свойство памяти. Как считает Бартлетт (Bartlett F. C. Remembering, 1932), «припоминание практически никогда не бывает буквальным» [цит. по: 43, Зинченко, 1980, 107]. «При запоминании удерживается некоторая основа воспринятого и связанный с ней эмоциональный тон. Остальное подвергается определенной переработке в сторону упрощения схематизации, обеднения деталями. Никакое воспоминание не остается изолированным, а включается в более общую систему, в результате чего оно никогда не будет простой копией первоначального впечатления, а обязательно включает элемент обобщения, основанного на прошлом опыте, — развивает эту идею М. С. Роговин. — Поскольку воспоминания, по Бартлетту, всегда есть не репродукция, а реконструкция элементов прошлого опыта, сущность процессов памяти оказывается, с этой точки зрения, всего ближе творческому воображению.» (110, Роговин, 1977, 111).
Память свойственна не только человеку, но и всему живому. Более того, «говорят не только о мнемической функции применительно к живой материи в собственном смысле слова, — констатирует А. Н. Леонтьев, но и применительно к такого рода неживым структурам, которые лишь сходны с ним, то есть применительно к неживым коллоидам» (69, Леонтьев, 1972,12).
Разумеется, человеческая память представляет собой принципиально новое явление. Ж. Пиаже разработал теорию, согласно которой память человека возникла как социально обусловленный феномен. Первоначально она являлась функцией вестников, выступала в форме «памяти рассказа», а следовательно, формировалась во взаимодействии и одновременно с переходом от эвокативной формы речи к дескриптивной. Повествование, направленное в прошлое, тесно связано с постепенным развитием связной памяти (как и связной мысли) и с возникновением восприятия времени, памяти на время. Субъективное чувство времени складывается, как известно, в процессе деятельности, где субъект необходимо выделяет ее начало и конец. Можно сказать, что память на время является одним из многих необходимых условий возникновения временных искусств и музыки, в частности. С другой стороны, музыкальное искусство, по-видимому, способствовало развитию особой культуры памяти на время.
Исторический подход к изучению психики человека, разработанный отечественной психологией, основывается на положении об опосредованном характере психических функций человека и о происхождении внутренних умственных действий и процессов из деятельности первоначально внешней, внепсихологической. Превращение непосредственных психических процессов в опосредованные происходило благодаря включению в поведение человека некоего промежуточного звена (промежуточной цели, которая сама по себе не обеспечивает удовлетворение первоначальных биологических потребностей, но формирует новые социальные потребности). «Главный механизм развития психики человека есть механизм усвоения социальных, исторически сложившихся видов и форм деятельности» (69, Леонтьев, 1972, 352).
Поскольку достижения в развитии психических способностей человека закреплялись не в морфологических особенностях, а опредмечивались в продуктах труда, постольку каждый конкретный человек «овладевает» этими способностями в процессе присвоения общественно-исторического опыта, в процессе предметной деятельности и общения.
«Это есть процесс, — утверждает А.Н.Леонтьев, — благодаря которому в онтогенетическом развитии человека достигается то, что у животных достигается действием наследственности, а именно воплощение в свойствах индивида достижений развития вида» (69, Леонтьев, 1972, 366).
В процессе длительного исторического развития у человека складывались системные психические функции, к числу которых относится, например, речевой (темброво фонетический) и звуковысотный (интонационный, музыкальный) слух. Как показали работы А. Н. Леонтьева и его последователей, в восприятии звуков участвуют так называемые эффекторные (моторные) звенья: при восприятии речи — это содвижения артикуляционных органов, при восприятии музыки — моторные реакции связок. «Раздражимость периферического слухового органа создает, собственно, только необходимое условие отражения звука в его специфических качествах, что же касается того, в каких именно качествах осуществляется его отражение, то это определяется участием того или иного моторного звена в реципируемой рефлекторной системе» (69, Леонтьев, 1972, 179).
1. Здесь и далее в скобках приводятся: номер по библиографическому списку, фамилия автора (для коллективных трудов — только первого), года публикации, и в необходимых случаях — указание страниц. При упоминании или цитировании работ, не имеющих прямого отношения к теме исследования, дается обычная сноска в конце страницы.
Страницы
:
1
::
2
::
3
::
4
::
5
::
6
::
7
::
8
::
9
|
