:: Harmony :: International Music Magazine ::

От редакции

Этномузыковедение

Музыкальное образование

Конференции

СРЕДНЕАЗИАТСКАЯ ХАНАКА, СУФИЙСКИЕ ПРЕДПИСАНИЯ О СЛУШАНИИ (САМА`) И ТРАДИЦИЯ ДУХОВНЫХ ПЕСНОПЕНИЙ (ХОНАКОИ)
Автор: Александр ДЖУМАЕВ                  Город : Ташкент  Страна : Узбекистан
Страницы : 1   :: 2   :: 3   :: 4
       Отсутствие у суфиев в X-XI вв. обязательных предписаний в отношении помещения можно также объяснить демократичностью состава аудитории и, соответственно, художественно-музыкальной стороны сама`. Последняя мало чем отличалась от практики среднеазиатского народного ислама более позднего времени, включая в себя такие обязательные компоненты, как: 1) молитва и чтение Корана; 2) интонированное чтение специальных стихов; 3) их пение под музыку (в сопровождении музыкальных инструментов или без); 4) толкование смыслового значения поэзии. Слушание не было жестко регламентированным, часто носило импровизированный характер; использовались формы, близкие к народно-песенному искусству (рубаи-тарана)13. Абу-л-Хайр, отец упомянутого выше шейха Абу Саида Мейхани и сам последний, которому, как известно, принадлежала одна из ранних ханак в Хорасане14, практиковали слушание четверостиший в исполнении специальных певцов-каввалей. Такое слушание сопровождалось толкованиями значений отдельных слов, выражений и всего рубаи. Иногда слушание переходило в танец (ракс) "под аккомпанемент" полюбившегося четверостишия, и так могло продолжаться всю ночь15.

       Практиковались не только коллективные, но и индивидуальные формы слушаний. В последнем случае ритуал мог проводиться в самых различных, подчас неожиданных местах. Не случайно ал-Газали к числу неблагоприятных мест (макан) для сама` относит пребывание в пути (рах гузари), темное и неприятное место, либо дом угнетателя (тирана) 16. В Ихйа улум ад-Дин этот текст имеет несколько иную редакцию: "Что касается места, то и проезжая улица, и невзрачное на вид место, и такое, что в нем сердце будет занято другим,- всё это отвлекает"17.

       Обычным явлением было проведение слушаний в домах самих суфиев. Так, упомянутый выше Абу-л-Хайр приходил в Мейхане на ночные собрания общины "господ суфиев" (джам`-и азизан-и ин таифе) "в дом одного из членов этого объединения" (бе хане-йи еки аз ан джам`)18.

       Идея трех условий проведения сама’ сохраняет свою актуальность и в последующие периоды развития тасаввуфа. На протяжении длительного времени в сочинениях по суфизму цитируется стих о "трех вещах", приписываемый Шейху Саади19. Он не содержит ничего нового в понимании условий слушания, получая лишь отдельные дополнения и расширения. К примеру, Шихаб ад-Дин ал-Хамадани (XIV в.) в главе "О слушании" "Трактата о правилах шейхов" пишет следующее: "В слушании соблюдай три вещи: место, время и братство. Что касается места, (то) нужно, чтобы (оно было) просторным и сокрытым от посторонних взглядов. Что касается времени, то должно, чтобы (суфий) знал время слушания, и с наступлением ночи (оно) наиболее благоприятно, для того, чтобы простонародье (авамм) не получило об этом известия"20.

       Можно предположить, что две характеристики - просторность и скрытость - указывают на предпочтительность слушания в помещениях закрытого типа. Косвенно об этом свидетельствует и время проведения - "с наступлением ночи". Либо – в «предрассветное время» (сахар, сахарларда, тонг отгунча), на которое указывается в хикматах Ахмада Яссави (ум. в 1166-67 г.) при упоминании зикров, зикра пилы, чор зарба, плачей и молений 21.

       Однако у нас нет достаточных оснований говорить о том, что это место осознавалось как специальное помещение. В приведенных главах о правилах слушания из источников XI-XIV вв. ханака как термин, обозначающий специально выстроенное и предназначенное для радений помещение, упоминается лишь эпизодически наряду с другими видами "помещений". Фактически участники слушаний имели возможность выбора для проведения своих ритуалов.

       Таким образом, можно предположить, что в суфийской теории и практике не имело принципиального значения наличие специальных помещений для проведения сама` и зикров, и ими могли быть любые строения, отвечающие нескольким основным, названным выше, требованиям. Такое отношение к месту проведения зикров подтверждается большим этнографическим материалом и свидетельствами очевидцев, начиная с XIX в. и вплоть до настоящего времени. В.Н.Настич связывает данный факт с размахом самого движения и с одним из основных нравственных предписаний тариката - мириться с житейскими неудобствами: “Учитывая известный размах мистических богоисканий в средневековой Фергане и вообще в Средней Азии, можно полагать, что для своих собраний и радений (зикров) суфии использовали любое подходящее помещение” 22.

       Вместе с тем, не следует абсолютизировать эту точку зрения. Реальное многообразие проявлений суфизма, народного ислама имело соответствующее многообразие форм ритуальной практики и условий их отправления. И то, что практиковалось одними, было нежелательным либо являлось исключением для других. Наличие ханак классического среднеазиатского типа - многокамерных строений с большим центральным купольным залом - связано, как правило, с крупными очагами деятельности суфийских братств, отдельных общин с богатой генеалогией шейхов во главе с признанным основоположником. Яркий пример - ханака Ахмада Яссави в Туркестане, главным архитектурным элементом которой является огромный купольный зал. Можно назвать также ханаки с не столь значительными объемами купольного зала практически в большинстве районов Средней Азии; в частности, Файзабад и Бахауддин под Бухорой и др. Строительство крупных ханак и целых культовых комплексов, как правило, зависело от положения и роли шейхов данной общины и ордена в политической жизни государства, степени их влияния на перипетии династийной борьбы за власть.

       В крупных суфийских братствах и общинах, деятельность которых концентрировалась в ханаках с центральным купольным залом, как правило, развивались классические типы суфийских слушаний и зикров, складывались собственные традиции духовных песнопений и “музицирования”. Примером здесь вновь может быть .ханака Ахмада Яссави в Туркестане, в которой еще в 1920-е годы отмечалось наличие одной из самых мощных в Средней Азии церемоний “громкого зикра” (свидетельства А.А.Семенова, В.А. Гордлевского и др.). Данный материал позволяет поставить проблему взаимообусловленности в развитии культовых архитектурных форм (в данном случае - центрального купольного зала ханаки) и отдельных традиций духовных песнопений в Средней Азии.

ПРИМЕЧАНИЯ

13.См. об этом: Бертельс Е.Э. Суфизм и суфийская литература, цит.изд., с. 44-50.
14.См.: Пугаченкова Г.А. Ханака в Мехне.- В кн.: Труды Южно-Туркменистанской археологической комплексной экспедиции. Том V. Ашхабад, 1955, с.163-170; Она же. Архитектурные заметки.- В кн.: Искусство зодчих Узбекистана, цит.изд., с. 198.
15.Жуковский В.А. Тайны единения с богом в подвигах старца Абу-Са`ида. Толкование на четверостишие Абу-Са`ида. Персидские тексты. СПб., 1899, с.13-14.
16.Ал-Газали. Кимийа-йи са`адат, цит.изд.,с.230.
17.Абу Хамид ал-Газали. Воскрешение наук о вере, цит.изд., с. 123; ср.: Ихйа улум ад-Дин, цит.изд., с.265.
18.Жуковский В.А. Тайны единения с богом..., цит.изд., с.13.
19.См. об этом: Джумаев А.Б. Ислам и музыка.- В журн.: Музыкальная академия (Советская музыка). М., 1992, №3, с.28.
20.Шихаб ад-Дин ал-Хамадани. Рисале-йи адаб-и мушаих. Рукопись Санкт-Петербургского Отделения Института востоковедения Российской АН, инв. № С 1092, л.110а.
21.Ахмад Яссави. Диван-и Хикмат. Казань. Третье издание, 1893, с.54, 98, 127,135, 166, 200, 243 и др.
22.Настич В.Н. Шах-Фазил..., цит.изд.,с.283.

Страницы : 1   :: 2   :: 3   :: 4