|
|
Портреты
О ВОКАЛЬНОЙ МЕТОДИКЕ ДАВИДА АНДГУЛАДЗЕ
Автор: Наталья ВОЛЧЕНКО Город
: Tbilisi Страна : Georgia
Страницы
:
1
 Цель настоящей работы обусловлена желанием сделать по мере возможности общим достоянием вокально-педагогический метод одного из крупнейших педагогов ХХ века, выдающегося мастера вокального искусства, драматического тенора Давида Андгуладзе, Народного артиста, лауреата множества премий, профессора Тбилисской Государственной консерватории им. В. Сараджишвили, создателя целого направления в грузинской вокальной педагогике. Для того чтобы уникальная вокальная педагогика Д.Ангуладзе стала доступна и понятна молодым вокалистам и преподавателям вокала, мы решили предпринять попытку исследования специфических сторон этого метода путем целенаправленного опроса одного из лучших представителей класса замечательного грузинского педагога. В основу исследования легли воспоминания о наиболее запомнившихся аспектах педагогики и о творческом методе работы над музыкальными произведениями Д.Андгуладзе, о которых рассказал выдающийся грузинский певец, Народный артист Грузинской республики, заведующий кафедрой Тбилисской Государственной консерватории имени В.Сараджишвили - Нодар Андгуладзе.
Огромный вклад в создание вокального феномена Д. Андгуладзе внес его педагог – выдающийся русский певец Евгений Вронский, который в свою очередь учился в Италии в Милане у известного педагога вокала Аугусто Пасхалис ди Сувестро. Таким образом , изучаемая школа имеет истинно итальнские «белькантовые» истоки. *(8, с.88)
Д.Андгуладзе, обладатель неоценимого сценического опыта, полученного им на протяжении всей творческой деятельности в известной степени был педагогом – практиком. Многие педагогические приемы, личные находки, освоенные им на интуитивном уровне, в свою очередь были исследованы и подтверждены выдающимися учеными – физиологами и фониатрами 20-го века Л.Работновым, Р. Юссоном, Н.Жинкиным, М.Нозадзе.
Педагогический опыт Д.Андгуладзе - исполнительские, вокально – эстетические традиции, высокая вокально-техническая культура - все это было передано его ученикам. Класс Д.Андгуладзе окончило более сорока студентов, в основном тенора. Большинство из них заняли ведущее положение в оперных театрах постсоветского пространства. Их исполнительское искусство, стиль, интерпретация произведений, манера голосообразования - все было обусловлено определенной школой, индивидуальным подходом к использованию голосовых возможностей в создании оперных образов. Все это позволяет говорить о яркой индивидуальности педагогического метода Д.Андгуладзе, воспитавшего выдающихся певцов с мировым именем Зураба Анжапаридзе, Зураба Соткилава и Нодара Андгуладзе. Именно в их творчестве впервые проявились во всем блеске его педагогические достижения. Каждый из них свою блестящую карьеру начинал на сцене Тбилисской оперы, но мировую славу Анджапаридзе и Соткилава приобрели на сцене Московского Большого театра. Богом дарованный прекрасный голос и высокое мастерство, отчеканенное в классе маэстро Д. Андгуладзе, открыли для них врата лучших оперных сцен мира. Вот как отзывался сам маэстро о своих учениках: Зураб Анджапаридзе - стихия, Зураб Соткилава-огонь, Нодар Андгуладзе – мудрость.
З. Анджапаридзе, невероятно харизматичный певец, органично сочетающий в себе природный талант, артистический темперамент и высочайший профессионализм, справедливо признан наилучшим исполнителем партии Германа в опере «Пиковая Дама» П.Чайковского и Хозе в «Кармен» Бизе.
З. Соткилава, тенор, получивший мировое признание, владеющий богатым динамическим диапазоном – от тончайшего пиано до мощного форте, один из лучших исполнителей партий Хозе, Туридду, Каварадосси, Отелло и др. Он и в настоящее время продолжает сольную карьеру, и, так же является профессором Московской консерватории, где успешно совершенствует навыки педагогики, заложенные в нем Д.Андгуладзе.
Иной творческий путь прошел Нодар Андгуладзе, драматический тенор мирового масштаба. Его творчество протекало в Тбилисском театре, на сцене которого им были созданы яркие, контрастные по стилю и характеру драматические образы – Отелло, Радамес, Лоэнгрин, Ирод и др. Одновременно певец много гастролировал за рубежом. Являясь заведующим кафедрой сольного пения в Тбилисской консерватории, он достойно продолжает педагогические традиций Д.Андгуладзе. Так как Давид Андгудадзе был педагогом-практиком, Нодар Андгудадзе дал его методическим приемам теоретическое обоснование, чем и привлек огромное внимание великих мастеров итальянской школы, куда его систематически приглашали для участия в конференциях. Этому также способствовали его научные исследования в области языкознания. В результате мировая оперная сцена обогатилась целой плеядой высокотехничных певцов, способных создать по-настоящему интересный музыкальный образ. Представитель старшего поколения его учеников – Темур Гугушвили, народный артист Республики, тенор, обладающий настоящей техникой бельканто, технически в высшей степени оснащенный певец, продолжающий совершенствоваться на протяжении всей творческой деятельности. Сейчас он успешно передает свой колоссальный опыт своим ученикам. Среди учеников Нодара Андгуладзе нельзя не вспомнить Ладо Атанелишвили – украшение ведущих мировых оперных сцен (баритон), Нугзара Гамгебели – лауреата многих международных конкурсов (тенор), Гиоргия Ониани (тенор), Мишелину Кобалиани (сопрано) и др. Таким образом, метод опытного педагога трансформируется от основоположника к последователям. При осмыслении того ценного, что есть в данном методе, выявляются общие принципы, которые и должны быть использованы в вокальной педагогике.
Отношения отца и сына на вокальном поприще сложились исключительным образом. Воспоминания Нодара Андгуладзе раскрывают перед нами удивительные свойства педагогического метода Д. Андгуладзе и его индивидуального подхода к проблемам ученика, так как Нодар Андгуладзе уже с раннего возраста приобщился к педагогической деятельности своего отца, поскольку ежедневно наблюдал за кропотливой домашней работой над оперными партиями и концертными программами. «После многолетних размышлений о его даровании и актерском мастерстве, о его вокальной технике и творческом облике у меня сложилась довольно сложная картина об уникальности личности Д.Андгуладзе как актера-певца,-отмечает Нодар Андгуладзе. В становлении драматического таланта Д.Андгуладзе большую роль сыграл великий русский режиссер К.Станиславский. Он высоко оценил молодого Давида, в период его обучения в оперной студии режиссера в 1927-29гг. Для молодого певца это была великолепная школа совершенствования вокального и сценического мастерства. Давид подготовил под руководством К.Станиславского и выдающегося дирижера Б.Хайкина партии Рудольфа в «Богеме» Пуччини, Самозванца в «Борисе Годунове» Мусоргского, Германа в «Пиковой даме» П.Чайковского, Левко в «Майской ночи» Римского-Корсакого. С этими спектаклями студия гастролировала в 1928г. В Ленинграде, еще тогда молодой Б.Шведов (будущий профессор Тбилисской консерватории) отзывался о голосе Андгуладзе как о «золотом» 9.
В дальнейшем молодой певец продолжил свою творческую деятельность в Тбилисской опере. В конце 30-х годов ХХ века в Тбилисской опере появился первый магнитофон, и певец получил возможность записывать все свои спектакли. При обсуждении записей присутствовал Нодар Андгуладзе: « Этот невероятный голос забыть невозможно, я до сих пор помню звучание тех записей». К этому времени Давид Агдгуладзе уже имел имя певца всесоюзного масштаба, приглашался во все ведущие театры СССР. В период 1933-1936 гг. Д.Андгуладзе был постоянным солистом Большого театра, где специально для него были поставлены «Гугеноты» Мейербера и «Трубадур» Верди. Ксати, спектакль «Гугеноты» в течение последних 80-ти лет из-за отсутствия исполнителя партии Рауля не возобновлялся. Давид Андгуладзе пел в спектаклях под управлением выдающихся дирижеров своего времени. Его коллегами на сцене были певцы, оставившие след в мировой оперной культуре: Н.Мигай, С.Лемешев,И.Козловский, Н.Печковский, М.Рейзен, А.Пирогов, В. Луканин, С.Инашвили, Н.Валаци.
 Весьма знаменательны высказывания именитых современников певца. В одном из своих выступлений известный композитор Андрей Баланчивадзе отметил: «В театральных кругах сложилось мнение, что в СССР существуют два исполнителя партии Германа в «Пиковой даме» П.Чайковского: в Ленинграде - Печковский, В Тбилиси-Андгуладзе». Известный певец А.Цесевич по возвращению из Италии в 1941 г. Услышав Давида Андгуладзе в опере З Палиашвили «Абесалом и Этери» признал , что « в мире два тенора, на западе-Лаури-Вольфи, на востоке –Андгуладзе».(Личный архив Д.Андгуладзе). Необходимо привести интересную деталь: в 1931г в Ла Скала в Италии в 100-летний юбилейный год со дня первой постановки «Вильгельма Телля» Д.Россини партию Арнольда исполнял Д.Лаури-Вольфи. Помимо этого были представлены с его участием «Гугеноты» и «Трубадур». В это же время, совершенно независимо от этих событий, в Тбилисской опере те же самые партии пел Д.Андгуладзе.
Один из известнейших импрессарио своего времени Алексей Церетели собирался поставить в Париже оперу З.Палиашвили «Абесалом и Этери» под управлением самого композитора и с участием Давида Андгуладзе в главной роли. Восторженные отклики об уникальности его драматического тенора достигли Европы, что в то время изолированности было весьма примечательно. В одном из писем А.Церетели пишет: «Меня очень заинтересовал Давид Андгуладзе, какой наконец у него голос, тенор или баритон?» К сожалению, из-за ряда причин постановка, так и не осуществилась.(3, т. 1, стр.458).
Триумфальным венцом того периода была первая Декада грузинского искусства в Москве в 1937 г. Иосиф Сталин, восхищенный пением и игрой своего выдающегося соотечественника, пригласил Давида к себе на дачу, где лично обучал его игре на бильярде. Эта немаловажная деталь в дальнейшем спасла певца от репрессий, так как он в период первой мировой войны был офицером царской армии и сражался в Румынии. В дальнейшем Д.Андгуладзе служил лейтенантом при меньшевистком правительстве. Таким образом, встреча со Сталиным спасла жизнь певцу, в то время, как, трое его братьев был расстреляны.
Как отмечалось выше, в плане актерского мастерства Давид Ясонович прямой наследник системы Станиславского Он на каждом спектакле оправдывал формулу великого режиссера «осуществить сценическую правду в художественной форме» (Применение системы К.С.Станиславского в оперном театре. Рукопись Д.Андгуладзе). Советы гениального режиссера, все его указания навсегда отпечатались в творчестве благодарного ученика. Интересны высказывания ученика Давида Ясоновича Зураба Анджапаридзе: «На мировой оперной сцене я известен, как исполнитель партии Германа. Все, что я делаю для того, чтобы создать убедительный образ - это и вокал, и эмоции, и актерское мастерство на протяжении всего спектакля - всего этого мой маэстро добивался первой фразой героя в начале первого акта. Вот эта эмоциональная мощь, наполненная драматико-эпическим масштабом, ставит для меня Давида Андгуладзе в один ряд с самыми великими актерами-певцами, такими, как Шаляпин, Карузо, Руффо» (Личный музейный архив Д.Андгуладзе). Любопытная деталь: на защите диссертации известного музыковеда Михаила Гижимкрели на тему «Творческие принципы перевоплощения оперного артиста на примере творчества Шаляпина» в 1982г., оппонент профессор Симон Киквадзе справедливо заметил диссертанту: «С таким же успехом эти вопросы можно было рассмотреть на базе творчества Давида Андгуладзе». (Личный музейный архив Д.Андгуладзе). Современники часто проводили параллель между творчеством великого Федора Шаляпина и Андгуладзе, что является выдающимся достижением для грузинского оперного искусства. Красочной палитре образов, созданных Д.Андгуладзе, присуще наличие общего, единого стержневого начала, характерного для глубоко индивидуальной манеры создания оперных персонажей. Это - огромная внутренняя сдержанность, без эмоциональных излишеств, подчеркивание благородных и волевых черт характера, придающее его героям черты возвышенности. Шаляпин, несмотря на огромную эмоциональность исполнения, проповедовал сдержанность, «не плач, когда герой должен плакать, а сдерживай рыдания, не играй пьяного, а играй человека, который пытается скрыть, что он пьян». Как известно это - основополагающий принцип системы К.Станиславского, не сентиментальность, а глубина чувств: «Не люби себя в искусстве, а люби искусство в себе» (Применение системы К.С.Станиславского в оперном театре. Рукопись Д.Андгуладзе). Все это объединяло великих певцов-актеров и гениального создателя системы актерского перевоплощения. На пьедестале великих современников находит почетное место все творчество Давида Андгуладзе.
В одной из бесед с сыном о творческом сотрудничестве со Станиславским Д.Андгуладзе рассказал любопытный случай; «Мы работали над «Богемой» с утра до вечера дома у режиссера Константин Сергеевич мучил нас мизансценами. М.Мельцер, исполнительница роли Мюзетты, взмолилась: «Все это очень интересно, но итальянцы же не так работают, они просто стоят и поют», все артисты остолбенели, режиссер спокойно выслушав, ответил: «Пойте как итальянцы, и я вам не покажу ни одной мизансцены». Вот таким образом К.Станиславский хотел показать ученикам важность синтеза вокального и сценического мастерства, (Применение системы К.С.Станиславского в оперном театре. Рукопись Д.Андгуладзе).
Истоки вокальной одаренности Д.Андгуладзе получили свое начало еще с ранних лет. Феномен природно-поставленного голоса диапазоном от си бемоль малой до ми бемоль второй октавы, эта невероятная органичность певческого процесса развились еще в детстве. Давид был выдающимся дискантистом, пел в народных грузинских гурийских песнях полифонического склада партию Криманчули ( вокально очень сложную), но пел не фальцетом, как это принято, а полным голосом. Уникальности певческого аппарата певца способствовала утонченная техника дыхания, которую он совершенствовал всю жизнь. Каждый его звук дышал эмоциональной правдой, основным условием органичности искусства. Вокальное дыхание Д.Андгуладзе невозможно отнести к какому-либо типу дыхания: ключичному, грудному или диафрагмальному. Это было творческое певческое дыхание, переработанное художественным певческим началом. Работа над дыханием сблизила в последствии Давида Ясоновича с известным грузинским фониатром М.Нозадзе. В результате их сотрудничества гениальная певческая интуиция мастера получила научное обоснование и связь с великим открытием гениального русского ученого-исследователя Л.Работнова, который так же интуитивно начал свои исследования с изучения теории о певческом дыхании в системе К.Станиславского. Дыхание рассматривалось уже как творческий процесс, а не механический. В дальнейшем Д.Андгуладзе в процессе усовершенствования певческого дыхания пришел, как и Станиславский, к системе йогов, и этот метод с самого начала применялся в процессе восстановления голосов Зураба Анджапаридзе и Зураба Соткилава. Особенно важно отметить комплексность метода Д.Андгуладзе, который подразумевал работу над постановкой голоса, над вокальной техникой, художественным исполнительством, общей эстетической и этической позицией. Поэтому каждый из перечисленных моментов взаимосвязан между собой, как например: работа над певческим дыханием подразумевала не только чисто физические установки, но и одновременно эстетические. Легкость эмиссии звука на дыхании представляла собой не только механически отработанную легкость фонации, но и достижение внутренней свободы, через которую проявлялась эстетическая задача естественности, искренности и духовной свободы исполнения. Решение проблемы дыхания подразумевало и раскрытие художественного замысла исполняемого произведения, что создавало исключительное впечатление от пения самого Д.Андгуладзе и большинства его выдающихся учеников.
К моменту встречи с Маэстро З.Анджапаридзе уже был студентом консерватории второго курса. Поступив в качестве тенора, он начал испытывать определенные трудности в звуковедении и затем перешел на баритональный голос, в результате чего на голосовых связках образовались узлы. Надо отдать должное его педагогу В.Кашакашвили, который был достаточно авторитетной личностью в вокальном искусстве (он учился в Италии), он сам предложил ученику обратиться за помощью к Давиду Ясоновичу (факт редчайший для вокальной педагогики). И вот, став студентом Андгуладзе, Зураб в течение одного года только распевался и пел только одну арию Баха, диапазоном не выше фа диеза первой октавы. К концу учебного года узлы на связках исчезли. Давид Ясонович следуя выработанной им самим комплексной системе, в работе с Анджапаридзе основное внимание уделял освоению учеником тех принципов и упражнений, которое были выработаны им самим в начале педагогической деятельности . Необходимо брать дыхание небольшого объема с ощутимым расширением грудной клетки на уровне нижних ребер. Мышцы живота остаются мягкими и эластичными, исключается форсированная подача дыхания на голосовые связки. Это создает комфортные для певца условия звучания голоса. Преодолеваются качание и тремоляция звука, складывается необходимая установка для утонченной работы голосовой щели. Данная система позволила в течение года освободить края связок ученика от голосовых узелков, создававших впечатление глухого и низкого голоса. Появились чистота звучания, гибкость звуковедения и свободный ход к верхнему участку диапазона. Почти год педагог работал над переходным регистром Анджапаридзе: фа, фа диез, соль первой октавы, в пределах колебания связок 324-348 Гц. В результате удалось вернуть Анджапаридзе присущий ему верхний теноровый регистр, вплоть до до-диеза второй октавы с колебанием 524 Гц (колебания, создающие высоту тона). С утонченной работой голосовых связок была достигнута резонансная близость звучания голоса в твердом небе. Это осуществлялось за счет техники пения на улыбке, чем в последствии Анджапаридзе очаровывал своих слушателей. На четвертом курсе на студента обратил внимание ректор, композитор Григол Киладзе, основатель оперной студии. Дебют певца состоялся в партии Абесалома в опере «Абесалом и Этери» З.Палиашвили. Премьера стала поворотным этапом в карьере Зураба, он имел ошеломляющий успех. Великий грузинский актер Акакий Хорава поздравив Давида Ясоновича сказал: «Эти учеником ты воздвиг себе памятник». В 1951 г. З.Анджапаридзе был приглашен солистом в Тбилисскую оперу. Ему были предоставлены исключительные условия для работы, предложено участие в новой постановке «Абесалома» под управлением Одиссея Димитриади. На репетициях Давид Ясонович всячески помогал своему ученику, чтобы он не уставал от чрезмерных нагрузок (надо отметить, что партия Абесалома написана для лирико-драматического тенора, очень большая по объему, содержит ярко выраженные тесситурные трудности). Примечателен тот факт, что генеральную репетицию спел педагог (по неписанным законам театра премьеру поет тот, кто пел генеральную), дав Зурабу возможность отдохнуть. Это было настоящим самопожертвованием в пользу любимого ученика.
Второй великий тенор Зураб Соткилава тоже начинал певческую карьеру в качестве баритона в классе профессора Бокучава. Постоянное внутреннее сопротивление этому типу голоса стало решающим фактором, и на третьем курсе Соткилава перешел в класс Андгуладзе. Это произошло в ноябре 1962г., Зураб спел романс Рахманинова «Покинем милая», Нодар Андгуладзе услышав пение Соткилава сказал отцу: «В наш класс пришел гений». Началась кропотливая работа перестройки голоса, нужно было убрать голосовую тремоляцию, перевести с баритона на тенор, создать верхний участок диапазона. За год он настолько успел перестроится, что спел арию Де Грие из оперы «Манон Леско» Пуччини на открытом уроке в Москве, на Всесоюзном съезде методистов вокала, где с большим успехом был представлен доклад Андгуладзе «Дыхание и прикрытие в пении». Присутствуя на открытых уроках класса Д.Андгуладзе профессор Л.Дмитриев писал: « Голоса студентов, воспитанных в классе Д.Андгуладзе, всегда отличаются большой ровностью и красотой звучания на всем диапазоне. Педагог отлично формирует переходные звуки голоса, что обеспечивает овладение верхней части диапазона, звук приобретает необходимую силу и полетность» (Материал из личного архива Д.Андгуладзе).
Процесс вокализации не ограничивался точностью интонирования и сольфеджирования, также важна и ответственность перед фактурой произведения и замыслом автора. Здесь уже кроме эстетики появляется этический мотив, что соответствует требованиям системы К.Станиславского. Все это находило свое воплощение в звучании голоса самого Давида Андгуладзе, в его фразировке, в интерпретации вокально-сценической драматургии, основанной на проникновении в подтекст исполняемого произведения, что создавало исключительную целостность исполнения. Это приводит нас к мысли о том, что знаменитое правило великого русского актера Михаила Чехова гласящее «легкость, цельность, форма, красота» (Применение системы К.С.Станиславского в оперном театре. Рукопись Д.Андгуладзе), как главный принцип исполнительского искусства неукоснительно осуществлялся в непревзойденных ролях Мастера: в партиях Абесалома, Германа, Рауля де Нанжи, Манрико, Хозе, Канио и многих других. Это и составляло сценическое обаяние артистической натуры певца, его исполнение завораживало слушателей искренностью, глубиной, мощью, драматизмом в сочетании с тончайшим лиризмом. Коллеги и знатоки называли Давида Ясоновича олимпийцем, лидировавшим в течении 30-ти летней творческой деятельности на сцене Тбилисской оперы, составившей золотую эпоху в истории этого театра. Театральная деятельность певца к сожалению закончилась, когда он находился на пике своего мастерства в результате полученной физической травмы на сцене во время репетиции.
Великий итальянский тенор Джузеппе Ди Стефано в своей книге «Искусство пения» говорит о свойстве старых великих певцов. «По их портретам и фотографиям можно понять, как они пели. У современного певца лицо вокально не выразительное, оно как будто бы стерто». По одним только фотографиям в ролях известный итальянский педагог вокала Дженнаро Бара-Караччоло отозвался о Д.Андгуладзе: « Какой это был великий певец и великий актер» 6. И каждый раз поздравлял Давида Ясоновича с успехами его учеников на сцене Ла Скала. Все свое восхищение он выразил одной цитатой в письме к Д.Андгуладзе:
« Процветает и будет еще тысячу лет процветать великая школа Давида Андгуладзе, который исповедует все то, что я знаю о вокале». (Февраль1967 г. Личный музейный архив Д.Андгуладзе).
Библиография
1. И.Атанелов. Давид Андгуладзе.Искусство 1978г.
2. Личный музейный архив Д.Андгуладзе.
3. А.Церетели. Жизнедеятельность и творчество. Тбилиси.2006г. Двухтомник.
4. Применение системы К.С.Станиславского в оперном театре. Рукопись Д.Андгуладзе
5. Давид Андгуладзе. Юбилейный выпуск. Искусство, 1958г.
6. Н.Андгуладзе. О пребывании на стажировке в Италии в ЛаСкала, рукопись.
7. Н.Андгуладзе. Homo Cantor. Тбилиси, 1997г.
8. Н.Бахуташвили. Очерки по истории вокального образования Грузии. Тбилиси.1959год
9. Е.Вронский. Давид Андгуладзе. Ученичество и актерство.1922-1936гг. Рукопись
Страницы
:
1
|
